 |
 |
 |
"ARTOON" - нюанс в карикатуре
Оракулы, предсказывающие судьбы, не могут смотреть друг на друга без смеха.
Жиль Делез.
И в карикатуре, и в шутовстве, как в вещах серьезных, индивидуальное достоинство творческой личности проявляется особенным образом. Карикатура - один из малых жанров искусства, в классическую эпоху занимавший в общей иерархии исторической картины, портрета, пейзажа, натюрморта и т.д. свое законное положение низа или антимира. Модернистская революция, перемешавшая или уничтожившая классические жанры, превратила самый последний из них в гегемона. Грубо говоря, всё современное искусство являет собой различные модификации карикатуры (прежде всего, на классическое искусство): социально-идеологическую (политическая критика и сатира на нравы), формальную (химерические и монструозные гротески, коллажи, клипы, комиксы, мультипликация, реклама).
Достижения этого жанра в ХХ веке впечатляют. Народный лубок и убогие картинки из первых массовых изданий лежат в основе грандиозного вспучивания образов массовой культуры. Любовь к сатирикам, клоунам, анекдотам, кинокомедиям, журналу "Крокодил", киножурналам "Фитиль" и "Ералаш" была одной из светлых сторон советской действительности. Одновременно, характер и форма современного русского языка и самосознания тяготеют в быту к непристойностям и высмеивающим оскорблениям, дающим представление посредством регрессии о том чудовищном хаосе современной российской культуры, в котором совмещены бездонная глубина и беспредельная высота. Но из этого внутриутробного шума и отголосков начинает свой путь искусство карикатуры.
Образ группы карикатуристов "Нюанс", образованной в 1997 г. Виктором Богорадом, Леонидом Мельником и Вячеславом Шиловым, восходит к базовым троицам российской и советской сатирической мифологии: Толстой-Жемчужников-Жемчужников (Козьма Прутков), Маркс-Энгельс-Ленин, Куприянов-Крылов-Соколов (Кукрыниксы) и Никулин-Вицин-Моргунов. Однако "Нюанс" - явление постсоветское и, потому, представляет собой не коллектив, идущий к единой (идеологической) цели, а цех сотрудников-профессионалов, совместно ищущих применение своему мастерству и новые формы творчества. Получив известность как газетно-журнальные карикатуристы, став лауреатами многих конкурсов и премий, они начали поднимать планку, выйдя на уровень международных проектов. Карикатуры "нюансов" всегда содержат сюжет и персонажей, которые сами говорят за себя. Одновременно, они немедленно смещают и уничтожают объект и идею, на которые указывают. Изображенные герои пожираются, кромсаются, убивают, крушат, издеваются, указывая этими символическими жертвоприношениями на более сложные отношения, чем простая черно-белая дуальность мира. Такая практика требует особого бодрого и скорого настроя, называемого юмором.
Отсутствие низкого и высокого в карикатурах подобно быстрому отрезвляющему "дзен"-удару бамбуковой палки. Разрушение и отрицание теряют негативность перед лицом этой пустоты, и остается только виртуозность рисовальщика, преодолевающего ее своим каллиграфическим арабеском, да просветленный смех. В работах художников группы "Нюанс" нет больше ни рождения, ни смерти, ни высшего знания, ни языка (отчего эти микропроизведения безымянны и безмолвны, а если говорят, то слова становятся просто знаками (см. "The End" В. Богорада). Собственно, это и есть древняя модель возможной коммуникации с Богом произведенных им индивидуальностей. Здесь, в условном трагикомическом мире важен тщательно выбранный почерк, выверенная безупречность платья, в которое рядится шутник (лучшие карикатуристы и шуты - блестящие виртуозы, что не всегда скажешь, например, о лучших живописцах, литераторах или композиторах). В карикатуре текст и сюжет, в итоге, отступают перед фактурой и интонацией.
Виктор Богорад - художник, принадлежавший к нонконформистскому движению 1970-80х годов, в своей манере и технике в наибольшей мере тяготеет к традиционному живописному жанру. Подобные примеры того, как уживаются комические образы и благородная живописная фактура, в наше время редки - отдельные шедевры можно встретить разве что в отечественной мультипликации. Даже в чисто графических черно-белых работах Богорада можно говорить о живописном рисунке, где штриховкой, пятнами и светотенью художник стремится передать ощущение атмосферы, обладающей своим настроением среды. Средствами живописца: колоритом, динамикой художественной формы, борьбою контрастов тона, художник выявляет оттенки состояний, создающие как парадоксальную напряженность, так и философский лиризм звучания вроде бы просто карикатурных образов.
Леонид Мельник любит помещать на передний план крупную фигуру, смотрящуюся монументальным силуэтом, пропорции которой - удлиненное крупное тело и небольшие голова, ладони и ступни при рассматривании с дистанции можно было бы назвать аристократическими, характерными для живописи эпохи Маньеризма. Но при приближении во внешне классически выдержанной композиции обнаруживаются комичные гримасы и абсурдность изображенной ситуации. Широкий пастозный мазок и сочетания ярких цветов, создает в произведениях Л. Мельника флуоресцентные радужные ауры, что привносит неожиданные, чуть ли не мистические художественные эффекты в его гротески.
Мир произведений Вячеслава Шилова лишен сфумато Богорада или пластических поисков Мельника. Это жестко графический, ясный материальный мир, где сюжет разворачивается через детали и предметы в построенной перспективе, а путь света или динамика жеста подчеркиваются пунктирными линиями. Подобное впечатление оставляют интерьеры малых голландцев, иногда до блеска умытые, иногда захламленные. Герои Шилова - это брутальные характеры-маски, общающиеся друг с другом без особых сентиментов. В. Шилову, виртуозно владеющему пером, несколькими штрихами удается создать образ, а акварельная растушевка позволяет контрастно выделить главное в его композициях, обычно превращающихся в небольшие повествования.
С формальной точки зрения в образах "Нюансов" развивается базовый карикатурно-мультипликационный образ, называемый в современной философии "телом без органов" - тело без классической анатомии и боли, имеющее классическое воплощение в работах Доре, Домье, Гранвиля, Буша, Диснея. Но, если в теле без органов Микки-Мауса все смыслы и эмоции сосредоточены на поверхности, то наши карикатуристы принадлежат иной традиции. Они скорее тяготеют к базовому русскому сакральному пониманию художественной поверхности и тела, как к скрывающим в своей глубине нечто значительное, непостижимым и страдающим.
В случае успеха этого движения "Нюанса" в направлении высокого искусства, буквально - в синтезе карикатуры, "картуна" и классического понимания формы, возникает новый художественный формат, именуемый "артун" (artoon), что, по крайней мере, в теории является прорывом к новым горизонтам жанра. В самом термине "артун" (от лат. art - искусство, а, также, carta -бумага и uno - один) заложено понимание единства искусства и его техники в жанре, ведущем свою родословную от традиционной карикатуры и картуна. Течение "артун" существует на нейтральной пограничной полосе между современной классической живописью (графикой) и уже ставшим традиционным "картуном". Подобные произведения не укладываются ни в одно из современных направлений искусства и на этом вполне справедливом основании заслуживают отдельной ниши под табличкой - "ARTOON".
Андрей Хлобыстин
2002
